Изслѣдованiя въ области индоевропѣйскаго синкрѣтизма
Соединись с отцами, со(единись) с Ямой,
С жертвами и (добрыми) деяниями на высшем небе!
Оставив (все) греховное, снова возвращайся домой!
Соединись с телом, полный жизненной силы!
«Ригведа» X.14.8.
Вопрос о смерти вызывал раздумья многих поколений, к пониманию тайны жизни и смерти стремились величайшие умы с древних времен до наши дней. В этом извечном вопросе все еще остается много невыясненного, спорных положений, противоположных точек зрения. Поэтому не зря славянский народ выразил своё отношение к этой вечной проблеме загадкой: «Загадка о загадке» (ответ: смерть). Для того, чтоб осмыслить архаичные пласты духовной культуры, обратимся к похоронным обрядам, ибо в этнографической науке принято считать, что погребальный комплекс наиболее стоик к инновациям, и лучше других сохраняет архаичные черты. Погребальный обряд сохраняет в себе комплекс индоевропейских представлений, пережитки далекого прошлого, укоренившиеся в сознании человека. Именно в нём как нельзя лучше отображаются архаичные представления о загробном мире, о правильном переходе в тот мир и пребывания в нем, участие предков в судьбе потомков и т.п. Попытаемся «приподнять завесу истины»,—говоря словами Шопенгауэра А., в этом извечном вопросе, привлекая для этого этнографический материал. При этом, будем руководствоваться главной целью сего исследования —это рассмотреть комплекс данных о необычном способе выноса покойника из жилища—через окно, специальную дверь, попытаемся выявить смысловую нагрузку этих символический действий.
Итак, первые упоминания о необычном выносе покойника, обнаруживаются в «Повести временных лет», — и приурочено к событиям 1015г., где летописец сообщает о смерти Владимира следующее: «Умре же на Берестовѣмъ, и потаиша и, бѣ бо Святополкъ Кыевѣ. Ночью же межю клѣтми проимавше помостъ, обертѣвши въ коверъ, и уже съвѣсиша на землю…». Из слов летописца, мы видим, что тело выносили не через дверь, а напротив, разнимали помост и через отверстие спускали тело усопшего. Так, Котляревский А.А. в своём исследовании «О погребальных обычаях языческих славян» (стр. 124-125) по этому поводу констатирует: «Подъ вліяніемъ христіанства языческій обычай сталъ глухимъ суеверіемъ и въ такомъ вид встречается въ начал XVII века: по одному современному изѣвстію, тѣло Бориса Годунова, оглашеннаго чародѣмъ, было извергнуто изъ могилы чрезъ нарочно сдѣланный въ стѣнѣ проломъ. Въ современномъ быту, когда умирающiй долго томится, то, чтобы помочь душѣ его выйти изъ тѣла, считаютъ нужнымъ приподыять въ потолкѣ матицу (отсюда и народная примѣта— «матица трещитъ, кто нибудь умретъ».). Колдуны, по народнымъ разсказамъ, всегда долго томятся въ предсмертныхъ мукахъ; для облегченія кончины ихъ также приподнимаютъ потолочную матицу и тѣла такихъ людей выносятъ не въ дверь, а вытаскиваютъ вонъ изъ окна. При повальной болѣзни, мертвецовъ иногда выносятъ не въ дверь, а чрезъ окно; у Мазуровъ, когда у кого умираютъ дѣти и хотятъ прекратить это, то тѣла ихъ выносятъ не въ дверь, а спускаютъ чрезъ окно. Эти ослабѣлые остатки древности даютъ намъ нѣкоторое право предполагать въ лѣтописномъ извѣстіи о смерти Владиміра не какую нибудь случайную черту, но особый погребальный обычай языческой старины». Об этом любопытном факте говорит и Шейн П.В., в своём исследовании «Великоросс в своих песнях, обрядах, обычаях… » (стр.794): «Первого умершего въ домѣ покойника слѣдует выносить изъ дома не въ дверь, а въ окно».
Аналогичный способ выноса покойного не через дверь, обнаруживаем в одном из наиболее полно сохранившихся текстов «Авесты», «Видевдат», что в переводе означает—«Против дэвов данный (кодекс)», где содержится описание временной могилы (ката), которую необходимо было соорудить на случай, если из-за плохой погоды выставить на дахну (специальное сооружения для выставления усопших) нет возможностей: «И как только начнут птицы кружить, трава расти, подземные потоки течь и ветры высушивать землю, — последователи Мазды должны пробить брешь в стене того дома, и два человека, сильные и умелые, сняв одежды свои, должны вытащить останки из пыли камней или из обмазанного дома, и должны они положить тело то в месте, где известно, что всегда есть собаки и птицы, падаль едящие. И должны они положить тело то в месте, где известно, что всегда есть собаки и птицы, падаль едящие». (Видевдат. Фрагард 8.10. (стр.158). Далее, в «Видевдате» даётся краткое пояснение этому тексту: «Мертвое тело следует выносить через дыру в стене… Домохозяина и его жену следует выносить через эту дыру; остальных же — через дверь. Дыра должна быть достаточной величины; не следует потом заделывать её. Мертвого должны нести двое мужчин; но допустимо, если одним из носильщиков будет женщина; разрешается и двум женщинам, если они будут нести должным образом… Носильщики не должны быть одетыми или полуодетыми… Не следует нести двоим одновременно; не следует навьючивать мертвое тело на быка; не следует нести ночью… Носильщикам следует заплатить. Однако они не имеют права участвовать в ритуале, ни зачитывать Авесту…».
Пережитки этого представления наблюдается в Средней Азии. В Самарканде был распространен обычай выносить покойника через окно. В северных районах Таджикистана покойного выносили через западную (не основную) дверь. В 1885 г. в Хиве после смерти вне города хана Мухаммадамина труп его привезли в город через специально сделанный пролом в городской стене с целью обмануть злых духов. (Мейтарчиян М. Погребальные обряды зороастрийцев (стр.119). Этот же обычай был распространен и у парсов, которые как известно переселились в Индию после захвата арабами Персии в VI-VII в.н.э. Так, португальский путешественник Гарсия да Орта, будучи по торговым делам в Индии в первой половине XVI века, писал: «Когда они умирают, тело выносят через другую дверь, не через ту, которой обычно пользуются… ». Другой португалец, отец Антоний Монсерате, побывавший в составе миссии иезуитов в Навсари и Сурате в 1580-1583гг., отмечает: «Они не выносят умерших через переднюю часть дома, но проламывают отверстие в задней стене… ». (Мейтарчиян М. Погребальные…(стр.130-131).
Ценный фактический материал приводит Литвинский Б.А. в своём исследовании «Кангюйско-сарматский фарн» (стр. 35-36): «…у каратагских таджиков существовал обычай: при выносе покойника проносить его не через ворота усадьбы, а через пролом в стене (дувале), окружающей её. Много интересного по этому поводу сообщает А. К. Писарчик. В 1936 г. в Бухаре она слышала от мастера Ибрагима Хафизова, превосходного знатока бухарских старинных верований. Существует поверье, что не следует ввозить покойника в город через ворота, в случае необходимости надо пробить отверстие в городской стене. Когда труп умершего за чертой города эмира Музаффа был тайно ввезён через городские ворота, в Бухаре вследствие этого разразилась эпидемия. А.К. Писарчик рассказала мне, что в Нур-Ата она записала поговорку—пожелание смерти: «Аз дар дарой, аз дарича барой», буквально: «Войти тебе через дверь, а выйти—через окно». Эта поговорка, как мне кажется, с достаточной определённостью указывает на существование у наританских таджиков в прошлом практики выноса покойника через окно (пролом в стене). Интересный материал по этому вопросу сообщил нам Х. Мухитдинов, научный сотрудник сектора археологии и нумизматики Института истории АН Таджикской ССР. В детстве, в 1944-1945 гг., в Самарканде, в местности Баги-Майдан он наблюдал похороны, при которых покойника выносили из двора не через дверь или ворота, а перенесли носилки с телом через ограждающий двор дувал (несколько человек стояли внизу, а двое сидели на дувале и помогали им). По нашей просьбе, Х. Мухитдинов побеседовал с некоторыми самаркандцами. Они сообщили ему, что это обычно делалось, если ширина ворот такова, что погребальные носилки не могут пройти через них. Вместе с тем они рассказали, что был широко распространён в Самарканде обычай выносить покойника через окно. Научный сотрудник Института истории У. Пулатов, ленинабадец по рождению, сообщил, что вынос покойника через окно или же запасную (не основную) дверь широко практиковался в северных районах Таджикистана. Если дети, играя, выскакивали через окно, старики их сильно за это ругали. Всё это вполне разъясняет вышеприведённую нуратинскую поговорку, которая, по сообщению Б.Тиллавова (ст. научного сотрудника сектора фольклора Института языка и литературы АН Тадж. ССР), широко встречается в северных районах Таджикистана, причём в разных вариантах. Однако смысл выражения «чтоб ты ушёл через окно!» один и тот же: пожелание-заклинание смерти недругу. Старики объясняют этот обычаи нежеланием, чтобы в доме вновь был покойник, ибо если вынести умершего через дверь, то душа его сможет вернуться за кем-нибудь из оставшихся в живых членов семьи».
Безусловно, что простонародное понимание этого обычая не должно нами игнорироваться полностью, но оно, на мой взгляд, не даёт понимания внутренней сути. Приблизит нас к пониманию внутренней сути данной традиции—поздний зороастрийский текст (Rivāyat), где констатируется: «В одном месте утверждается, что когда хозяин или хозяйка дома умрут внутри дома, они не должны выноситься через дверь, так как фарн дома уйдёт вместе с ними» (Ривайат) (49/50).
Любопытная деталь содержится в данном контексте—«…фарн дома уйдёт вместе с ними». Остановимся более обстоятельней на этом контексте. Согласно мнению Абаева В.И., фарн /хварн(farn) —общеиранское полурелигиозное понятие; будучи дериватом «неба-солнца», оно обозначало всё то благое, источником чего древние мыслили небо-солнце: «небесная благодать», «благополучие», «преуспевание». (Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Том 1. (стр.421). По мнению Душен-Гийемина индоиранское hvar, «солнце», санскритское svar, hvarah—эманация солнца, божественного огня. В истинности сих слов служит и то, что в «Авесте», некоторые «Гаты», перечисляют творения Ахуры-Мазды, где фигурирует и Солнце, которое носит индоиранское имя—Хвархшэта. В этом отношении небезынтересен один факт: так, например, известно, что в охотничьем языке осетин farna (хварна) означает «солнце». (Абаев В.И. Там же (стр.422). Далее, в Михр-Яште (127) говорится: «Перед Митрой летит пылающий огонь, который является могущественным фарном (хварном) кавиев» (жрецов). Любопытно, что в «Авесте» содержится сведения о том, каким представлялся «кавийский фарн». Так, в «Яште» 19,32 сообщается, что Йима защищал от девов свои богатства с помощью фарна и в результате в его царстве установилось полное благоденствие, но в последствии фарн покинул его, причём в видимой форме, в образе птицы varəyna—это слово обозначает «хищную птицу»( Орла). Текст повествует:
«А когда он (Йима) ту лживую речь
Возлюбил,
То на глазах у всех от него хварна (фарн)
В облике птицы отлетел.
Не видя любимого хварна,
Зашатался безрадостный Йима;
Оказавшись во власти врага,
Рухнул на землю.
Когда первый раз отвернулся
Хварна от светлого Йимы,
Отлетел хварна от Йимы
В облике птицы varəyna».
(Бертельс Е.Э. История персидско-таджикской литературы (стр. 57).
В позднем тексте — пехлевийском «Ривайяте» — также говорится, что после этого счастливая судьба и верховная власть Йимы исчезли. В этой связи следует также упомянуть и о другом сообщении Авесты — в Яште 14, 36 описывается амулет из птичьих перьев, где говорится: «Первое, он даёт хварну». Таким образом, согласно «Авесте», именно солнце—даритель божественного фарна. Однако в более поздних текстах, фарн выступает как абстрактное понятие—«счастье», «судьба», «счастливая судьба», «благополучие». Более того, фарн способен принимать зооморфную ипостась—барана. Добавлю, что в ведийской мифологии бог Агни изображался в воде, в сопровождении барана, сжигавшегося на жертвенных огнях, и в дыму и в пламени, якобы, возносился на небо и относил туда молитвы людей. В одном из музеев хранится изображение бога Агни, прислонившимся к барану. Баран опахалом раздувает огонь. (Ярославский Ем. Как родятся живут и умирают боги и богини (стр.87). Следует заметить, что в славянской мифологии считается, что душа умершего человека принимает вид птицы, либо огня. (Более подробно см. гл. О «Пути Богов и Предков». Некоторые аспекты метемпсихоза, сего исследования.)
Далее, помимо всего, свой фарн есть не только у каждого человека, но и у каждого дома, селения, области и страны, как и у народа в целом (Литвинский Б.А. Кангюйско-сарматский фарн стр.24). Таким образом, можно предположить, что если фарн есть не только у человека, но и у неодушевлённых предметов, то в этом контексте фарн это—дух/душа дома, селения, страны и т.п., и т.д., некий всеобщий принцип «оживлённости». В сущности, это недолжно нас удивлять, ибо архаичные формы сознания не способно провести резкую границу между живым—не живым, но напротив, сознание наших далёких предков во всём видело единство многообразия «живого космоса». (Более подробно описано в моей заметке «О воплощении души»). В главе «О некотором синкретичном аспекте антропогенеза» сего исследования, мной было показано, что огонь является всеобъемлющим принципом первотворения. Так, благодаря огню образовалась вселенная, и более того, по представлениям ариев, огонь вселяясь в человека даёт ему жизнь. В этом отношении показателен принцип номинации дома, и его обитателей в славянской традиции: «огнищанин «Русской Правды» —владелец очага, дома, глава рода; костромская дымница—селение, деревня; сербское огнище; чешское ohnisko; болгарское огниште; лужицкое ohnisko». (Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян (стр.162). Таким образом, можно высказать предположение, что со смертью главы рода, который поддерживал семейный очаг, «умирает» и само жилище!? Ведь не зря у черкес был обычай ставить рядом с умершим потухшую свечу—символ угасшей жизни. По этому поводу Бабаева Н.С., пишет: «Когда умирает человек, доживший до преклонных лет, глава родового клана, то оставшиеся опасаются, что с его уходом исчезнет счастье и благодать дома, которое как бы находится в прямой зависимости от его бытия». Для сохранения благодати устраивали обряд «баракати дасти мурда» — «благодать руки умершего». Суть обряда заключалась в том, что в ладонь умершему клали комочек теста или немного соли, муки, затем пальцы сжимали, чтобы на предметах как бы отпечатались их следы. Баракат клали на ларь с мукой и бережно хранили. Баракатом мог быть волос и любая вещь умирающего… ». (Бабаева Н.С. Древние верования горных таджиков Южного Таджикистана в похоронно-поминальной обрядности (стр.34).
Аналогичные представления сохранились в славянских верованиях, которое нашло своё отражение в понятии «спора», актуального в погребальной обрядности. Весь комплекс погребальных действий «… призван сохранить спору (урожайность зерна, плодовитость скота, целебную силу трав, чадородие), которой угрожает присутствие мертвого (иначе: которую он может «забрать с собой») (Седакова О.А. Поэтика обряда. (стр.270). Согласно этимологическому словарю Фасмера М., спор—спо́рый спор, спора́, спо́ро, укр. спо́рий быстрый, успешный, объемистый, блр. спор- успех, прибыль, др.-русск. споръ- обильный, цслав. споръ – то же, болг. спор- прибыль, урожай, сербохорв. спо̏р, -а, -о медлительный; длительный, словен. spòr, spóra- обильный, питательный, чеш. sporý крепкий, коренастый; сжатый; насыщенный, емкий, слвц. sporý -щедрый, обильный, польск. sроrу – то же. Однако после существенного отступления, давайте всё же вернёмся к главной цели нашего исследования.
–
[продолжение – в файле вложения]:
#Предки_НЯ #обряды_НЯ #домашние_обряды_НЯ #семейные_обряды_НЯ#размышления_НЯ #языческое_мировоззрение_НЯ
#родноверие #неоязычество #новоязычество #язычество
Кондрашовъ М.П.
